Валерий Афонасьевич Язев ответил на вопросы ряда изданий, в том числе и Oil.Эксперта, в кулуарах конференции «Попутный нефтяной газ: возможности достижения 95% использования», которая проходила в Москве 15-16 апреля 2010 года.

— Валерий Афонасьевич, как Вы оцениваете объем инвестиций в развитие использования попутного нефтяного газа?

— Основные ведомства такие как  Минэнерго, Росстат, Минприроды, говоря про такие инвестиции дают «вилку»  от 39 млрд до 60 млрд. Это говорит по сути дела, что в области учета столь ценного сырья у нас непорядок. На самом деле нужно создать инфраструктуру, которая будет стоить 15-18 млрд долл. и которая даст дополнительные объемы реализации попутного газа в 7-8 млрд долл. Окупаемость этих вложений разумная – она составляет буквально несколько лет, а не десятилетий, как это звучало на форуме. ПНГ можно будет направлять в электроэнергетику, в газохимию или хранить это сырье с целью последующей реализации.

— Какие проблемы существуют на пути решения этого вопроса?

-Первое, нужно создать газосборную систему, чтобы ПНГ, сжигаемый в факелах, собирать в разумных объемах, очищать, готовить для транспортировки или для дальнейшей переработки. Вторая тема – где его использовать. Скажем, есть крупное удаленное месторождение Ванкор, совершенно очевидно, что там газ можно использовать для собственной энергетики, собственного потребления на месте разработки и для закачки в пласты, так как вывозить его оттуда, транспортировать трубопроводом– невозможно, продукцию только глубокой переработки, иначе это будет не эффективно, затраты на транспорт будут большие. Поэтому нужно законодательное решение, нормативная база, нужно решить вопрос доступа в трубопроводную систему.

Здесь говорят о том, что «Газпром» не пускает ПНГ в магистральный газопровод.  Это не так. Дело в том, что такие дополнительные объемы требуют создания новых трубопроводных систем. Или нужно уменьшать добычу природного газа и закачивать в трубы дополнительно от 12 до20 млрд кубов газа, или построить еще дополнительную «нитку»  диаметром 1420 мм, а это огромные затраты. И они в общем-то не обоснованы, так как нужно еще и потребителя найти на этот газ. Это целый клубок проблем и он подразумевает, что нужен системный, комплексный подход для реализации программы утилизации нефтяного попутного газа к 2012 г. Должна быть определенная жесткость правительства, чтобы с учетом объективных сложностей не было бы переносов сроков.

— Каковы перспективы принятия «Закона о нефти», о котором так много говорилось?

-Я думаю, что его стоит разрабатывать, но это сложный системный закон, как и любой закон он находится на стыке конфликтов. Очень много заинтересованных сторон в этом вопросе, поэтому судьбу его трудно предсказать.

-Не могли бы вы дать оценку российско-украинских газовых  отношений?

— Сегодня в закрытом режиме идут предварительные переговоры, которые должны вылиться в какие-то документы, в том числе,  во время поездки нашего президента в Киев. Я не вижу оснований для пересмотра российско-украинских соглашений по ценам. Наш газ, отпускаемый на Украину, транзитный, так что нужна очень серьезная аргументация со стороны Украины, на мой взгляд, чтобы Россия, «Газпром» пошли на снижение цен, которые рассчитаны по определенным  формулам, справедливым и экономически обоснованным.

—Могут ли опять возникнуть какие-то проблемы в наших отношениях или они возможны и при новом руководстве Украины?

—Хотелось бы, чтобы новое руководство с большим вниманием относилось бы к вопросам транзита, в первую очередь. Но не учитывая тот факт, что Украина сегодня монополист по транзиту российского газа, среднеазиатского газа, которого экспортируется до 80%, эта ситуация все равно не является нормальной и нужны альтернативные транспортные коридоры.

Я думаю, что Украина обойдется без острых конфликтов, но нам нужно создать дополнительные транспортные мощности, при этом они не заменят украинского транзита. Нужно подвести под эти отношения современную международную правовую основу, которую закладывает, в том числе, и президент Дмитрий Медведев, предложив концепцию того, как  построить долгосрочные отношения, исключающие такие вещи как прерванный транзит при транспортировке российских и среднеазиатских энергоресурсов в Европу.

-Сейчас широко обсуждаются перспективы использования польского сланцевого газа, в качестве альтернативы российскому газу. Польский газ находится рядом с потребителем, затраты на его доставку не так высоки, как скажем американского. Ваше мнение по этому вопросу?

—Никто не подтвердил эти запасы сланцевого газа в Польше. Их нужно подтвердить, и это касается не только польского газа. Да, запасы американского газа более исследованы. Но они десятилетиями занимаются изучением этого вопроса, а все остальные «разбеги» по объемам  дают в разы.

В России толи  20 трлн. кубометров такого газа, то ли 200 кубометров. В Европе то ли 13 трлн, то ли 23 трлн.

Так что, во- первых, нет точных подтверждены запасы, во- вторых, технологии добычи – очень дорогие, выше 100 долларов за 1000 кубов газа, в –третьих, с  экологической точки зрения, они очень не простые, опасные, закачиваются опасные реагенты, которые  будут попадать в воду. Европа может установить жесткие экологические рамки и не ясно, будет ли возможна разработка в густо заселенных районах залежей горючих сланцев для добычи природного газа, это совершенно не понятно. Сегодня потребление Европы  порядка 500 млрд кубов газа, из него значительная часть газа импортируется. Импорт газа к 2030 году увеличится еще на 250 млрд. кубомеров. Добыча упадет, а потребление вырастет. И если будет к тому времени добыча сланцевого газа останется в пределах 10 млрд-15 млрд, , безусловно, эти 2 % картину на газовом рынке Европы кардинально  не поменяют.  Мы видим пока мифы и определенный блеф для торга ценового и политического есть.

Я считаю, что в ближайшие 10 лет существенного влияния сланцевый газ в Европе на рынок газа не окажет. Вместе с тем мы не можем не учитывать сам факт появления в мире сланцевого газа. Нужно изучать эту тему.

— Как вы думаете, смогут ли основные производители-экспортеры природного газа блокировать развитие рынка сланцевого газа?

— Никто этим заниматься не будет. Кто Польше может запретить? Как будут препятствовать? Как страны экспортеры природного газа могут препятствовать Польше добывать собственный газ? Как они могут препятствовать Америке добывать сланцевый газ? Никаких санкций и деструктивных мер, думаю, не будет. Конечно, они должны учитывать появление сланцевого газа, метано-угольных пластов, газа в твердых породах. Это  объективный процесс, который развивается и надо его учитывать. Весь вопрос в ценах. Мы говорим, что выходим, к сожалению, на добычу дорогого газа. Катар, Иран  — на добычу дешевого, по сравнению с которым, добыча сланцевого газа не конкурентна по стоимости. Если у них 1000 кубометров  газа будет стоить 5 долларов, а сланцевого – $100- $150 долларов, то, как они могут между собой конкурировать?

— Сегодня много прогнозов по поводу дальнейшего развития ситуации с ценами на газ. Есть и такие эксперты, которые считают, что стоимость газа в мире должна существенно вырасти. Вы какую точку зрения разделяете?

— По поводу существенного повышения — я так не думаю. Это может произойти только в том случае, если существенно, гораздо более существенно, чем сейчас,  поднимется цена на нефть. Основной конкурент газа это нефть. Если цена нефти поднимется серьезно, то естественно подтянется цена и  на газ по определению. А по нефти пока нет прогнозов однозначных. Газ отстает  от нефти с шагом на полгода, если вырастет цена на нефть, то через полгода поднимется и газ.

— Спасибо.